Д а леонтьев психолог биография. Леонтьев дмитрий алексеевич - психологическая газета

Леонтьев Дмитрий Алексеевич, Москва

Доктор психологических наук, профессор.

Заведующий Международной лабораторией позитивной психологии, личности и мотивации, профессор департамента психологии факультета социальных наук Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики». Член Ученого совета НИУ ВШЭ.

Директор издательства и научно-производственной фирмы «Смысл» и Института экзистенциальной психологии и жизнетворчества.

Член профессиональных организаций: Московское психологическое общество (зам. председателя Совета), Московская ассоциация гуманистической психологии, Международная ассоциация эмпирической эстетики (IAEA), Международное общество теоретической психологии (ISTP), Международное общество культурных исследователей в области теории деятельности (ISCRAT), Международное общество истории психологии и наук о поведении (CHEIRON), Международное общество исследований развития поведения (ISSBD), Международное общество эмпирических исследований литературы (IGEL).

Член редакционных коллегий профессиональных изданий: «Психологический журнал», Journal des Viktor-Frankl-Instituts (Austria, Vienna), «Московский психотерапевтический журнал», «Культурно-историческая психология», «Психология. Журнал Высшей школы экономики».

Окончил факультет психологии Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова в 1982 году.

В 1988 году защитил кандидатскую диссертацию на тему «Структурная организация смысловой сферы личности», в 1999 году - докторскую диссертацию на тему «Психология смысла».

Научные интересы: Д.А. Леонтьев - автор оригинальной концепции психологии смысла и общепсихологической концепции личности; ведущий представитель экзистенциального подхода в России, один из последовательных разработчиков экзистенциального подхода к пониманию человека и исследований в рамках позитивной психологии. В последние годы разрабатывает вопросы нетерапевтической практики психологической помощи, профилактики и фасилитации личностного развития на основе экзистенциальной психологии.

Создатель издательства «Смысл» и Института экзистенциальной психологии и жизнетворчества.

Д.А. Леонтьев - один из самых узнаваемых и публикующихся в России и за рубежом современных отечественных психологов, автор многочисленных научных и популярных работ по проблемам психологии личности,мотивации, саморегуляции, психологической экспертизы, методологии психологии и оказания психологической помощи (более 400), в том числе книг «Очерк психологии личности», «Введение в психологию искусства», «Психология смысла», «Тематический апперцептивный тест» и др.

С 1982 г. преподает на факультете психологии МГУ им. М.В. Ломоносова: на кафедре общей психологии, с 2013 г. - на кафедре психологии личности; доцент, профессор.

В 2009-2012 гг. заведовал лабораторией проблем развития личности лиц с ограниченными возможностями здоровья МГППУ.

С 2011 г. работает в НИУ ВШЭ.

С 1994 г. член редколлегии журнала «Психологический журнал», с 2004 г. - журнала «Психология. Журнал Высшей школы экономики», с 2005 г. - журнала «Культурно-историческая психология». В 2006-2013 гг. - выпускающий редактор журнала «The Journal of Positive Psychology».

Награды:

Лауреат премии фонда Виктора Франкла г. Вена (Австрия) за достижения в области ориентированной на смысл гуманистической психотерапии;
Почетный профессор Пермского государственного института искусств и культуры.

Участие в конкурсе «Золотая Психея»

«Международная научно-практическая конференция «Личность в эпоху перемен: mobilis in mobili»» , 17-18 декабря 2018, Москва (в номинации «Событие года в жизни сообщества», 2018 г.), лауреат
«Жизнетворческие уроки Антуана де Сент-Экзюпери» , мастер-класс (в номинации «Мастер-класс года для психологов», 2017 г.), победитель
«А.Ф. Лазурский (1874-1917). Теория личности: 100 лет забвения и развития» , комплекс мероприятий, посвященных 100-летию со дня смерти А.Ф. Лазурского: монография, международная конференция, памятная доска (в номинации «Проект года в психологической науке», 2017 г.), лауреат
«Научное наследие А.А. Леонтьева» , научно-исследовательский проект, выполненный по гранту Российского гуманитарного научного фонда № 15-06-10942а (в номинации «Проект года в психологической науке», 2017 г.), лауреат
, образовательно-просветительская программа дополнительного образования (в номинации «Психологический инструмент года», 2016 г.), номинант
«Всероссийская конференция с международным участием "От истоков к современности" 130 лет организации психологического общества при Московском университете» , 29 сентября - 1 октября 2015 года (в номинации «Событие года в жизни сообщества», 2015 г.), победитель
«Каузометрия в исследованиях психологического времени и жизненного пути личности: прошлое, настоящее, будущее» , международная конференция и печатные издания, посвященные 25-летию каузометрического подхода (в номинации «Проект года в психологической науке», 2008 г.), победитель
«Живая классика» , книжная серия (в номинации «Проект года в психологической науке», 2003 г.), номинант
«К. Левин "Динамическая психология: избранные труды"» , (в номинации «Лучший проект в научной психологии», 2001 г.), номинант
, (в номинации «Лучший проект в психологическом образовании», 2001 г.), лауреат

Всегда в отличной форме, с красивой улыбкой, с добрыми глазами. Он всегда поднимет настроение и найдет, что сказать тогда, когда, казалось бы, и нечего сказать. Именно таким в глазах миллионов представляется Дмитрий Леонтьев - мудрый психолог и талантливый писатель.

Биография

Родился Дмитрий Леонтьев 28 июля 1960 года в городе Москва. С самого детства ему дано было стать психологом, ведь его отец и дед добились ошеломляющих успехов в этой сфере. Поэтому он не сомневался в том, куда ему следовало поступать после окончания школы.

В 22 года он уже блестяще закончил в Московском Гуманитарном Университете. На этом его достижения в этой сфере не закончились, спустя 6 лет он защитил кандидатскую диссертацию, а уже в 29 лет стал доктором психологических наук.

После окончания обучения в университете бывший студент остался работать в нем в качестве педагога и ученого. Ему принадлежит две лаборатории, в которых он анализирует важные человеческие проблемы: в чем заключается смысл существования личности, ценности, мотивации жизнетворчества и многие другие.

Дмитрий Леонтьев - писатель с большой буквы, учитель, умеющий найти подход к каждому ученику, и просто талантливый человек. Именно таким привыкли видеть его коллеги по работе, друзья и близкие.

Карьера

Жизнь талантливого писателя можно разделить на несколько важных этапов:

В 1990 году он стал заведующим лабораторией позитивной психологии.
К 2004 году Дмитрий Леонтьев написал уже более 600 научных статей, за что и получил звание лауреат премии Фонда Виктора Франкла.
С 2009 по 2012 год заведовал лабораторией по исследованию личности с ограниченными способностями.
В 2014 году он стал Почетным членом общества логотерапии.

На протяжении всей своей жизни ученый занимался исследованием личности, в качестве которой выступал человек с различными способностями. Он задействовал рефлекторное сознание, которое периодически выходит за границы допустимого. В своих статьях он указывает, что человек - это пассивное существо, которым управляют многие факторы. Скорее он является субъектом собственной активности, нежели объектом.

В Москве многим известен такой автор, как Дмитрий Леонтьев, книги этого человека помогают человеку развиваться, понимать жизненные ценность и сущность его предназначения. Всего можно выделить несколько наиболее популярных произведений современного психолога.

"Бастион"

Небольшое произведение автора, изложенное на 42 страницах. Это первая книга, которую автор написал в любовно-фантастическом жанре. Главным героем в ней выступает молодая девушка с красивой внешностью и амбициями. Когда она входит в помещение, то все мужчины начинают смотреть ей вслед и считать шаги этой прекрасной особы. Как будто все вокруг при виде неё впадают в оцепенение. Но так проста ли судьба девушки с яркой внешностью? Что происходит в её душе, и какую судьба ей преподнесла жизнь?

В основном читателями этого произведения становятся женщины. Прочитав, они непременно делятся впечатлениями об этой книге. В основном отзыв выглядит следующим образом: женщинам нравится яркий сюжет, который начинает захватывать с самого начала и содержит интригу до конца произведения, в нем раскрыты самые трудные человеческие взаимосвязи, каждый абзац несет в себе свой смысл, на протяжении всего произведения нет лишней «воды».

"Роса в аду"

"Роса в аду" - это первая в истории автора книга, написанная в фантастическом стиле. Главным героем этого произведения стал молодой человек, который, казалось бы, должен быть полон сил, но он у него уже больше нет энергии для того, чтобы существовать, работать и терпеть все, что ему преподносит жизнь. Все эти мучения приводят к тому, что сначала человека презирает весь мир, а потом он и сам начинает себя ненавидеть.

Если вам нравится фантастика, обратите внимание на произведение, которое написал Дмитрий Леонтьев - «Роса в аду». Отзывы об этом произволении в основном положительные. Их оставляют в равных частях как представители мужской, так и женской половины. Они отмечают остроту сюжета, его «закрученность», яркое описание сцен и невозможность предугадать развязку сюжета.

"Бегство в мечту"

Дмитрий Леонтьев несколько лет практиковал и современную поэзию. Результатом его творений стало произведение «Бегство в мечту». Основной смысл в нем заключается в том, что все люди на протяжении всей жизни живут в иллюзиях, они не ценят настоящего и думают, что живут плохо, но когда-нибудь все наладится. Так же думала и героиня этой картины до тех пор, пока по наследству не получила загадку.

В основном читатели утверждают, что это не просто произведение, а самая настоящая жизненная правда, которая может произойти с каждым человеком.

Психология в нашей жизни имеет огромное значение. Ведь именно она помогает изучить состояние человеческой души, направить мысли в нужное русло, избегать конфликтов. Важную роль в этой области занимает Дмитрий Леонтьев. Именно он смог добраться до души читателя и помог ему расставить все по местам.

). Специалист в областях психологии личности, мотивации и смысла, теории и истории психологии, психодиагностики, психологии искусства и рекламы, психологической и комплексной гуманитарной экспертизы, а также в области современной зарубежной психологии. Автор более 400 публикаций. Лауреат премии Фонда Виктора Франкла г. Вены (2004) за достижения в области ориентированной на смысл гуманистической психотерапии. Редактор многих переводных книг ведущих психологов мира. В последние годы разрабатывает вопросы нетерапевтической практики психологической помощи, профилактики и фасилитации личностного развития на основе экзистенциальной психологии.

Научно-исследовательская деятельность

Исследования личности

На основе пристрастного и многостороннего анализа различных психологических теорий, а также более широкого взгляда на развитие социальных и гуманитарных наук, Д.А. Леонтьев обосновывает и развивает представление о личности, как единстве возможного и необходимого , в рамках которого человек может, задействуя рефлексивное сознание выходить за границы необходимого в возможное. Такое представление о личности связано с выделением возможности существования как минимум двух психологических взглядов на человека , а также режимов его существования: в первом рассматривается "естественный человек" как пассивное, влекомое, управляемое, предсказуемого существо; в рамках второго, внимание обращается на "человека рефлексивного", выступающего субъектом собственной активности. Причём "второй" взгляд на человека - возможен, но не обязателен. Этот взгляд представлен в настоящее время экзистенциальной психологией и культурно-исторической деятельностной психологией .

Переосмысление психологии личности, предлагаемое Д.А. Леонтьевым - это попытка понять тот уровень активности человека, на котором он, говоря словами Л.С. Выготского , не только развивается, но и строит себя.

Основные тезисы новой, "возможностной" теории личности по Д.А. Леонтьеву

1. Психология личности охватывает собой особую группу феноменов, относящихся к области "возможного", причём эти феномены не порождаются причинно-следственными закономерностями.

Эти феномены не необходимы, но они и не случайны, т.е. не имеют чисто вероятностной природы.

Так называемая "естественно-научная психология" изучает человека как обусловленное существо, крайней сложный автомат, механизм. При таком понимании психологические феномены выступают как "необходимые", т.е. порождаемые причинно-следственными закономерностями, как то, чего не может не быть. Гуманитарная ("неклассическая") психология изучает человека в его "возможных", а не необходимых аспектах, как существо недетерминированное.

2. Человек лишь некоторые периоды в своей жизни действует и функционирует как человек, реализуя свой человеческий потенциал , т.е. он может жить то интервалами "необходимого", то интервалами "возможного".

В 3-ей редакции своей книги Психология смысла (2007 г.), Д.А. Леонтьев представил в обобщённом виде структуру режимов, на которых человек может жить. Эти режимы размещены на шкале от полностью детерминированного человека до полностью свободного, или "самодетерминируемого" (См. мультирегуляторную модель личности Д.А. Леонтьева, в рамках которой рассмотрены 7 взаимодополняющих механизмов регуляции человеческого поведения). В более поздних работах Д.А. Леонтьев предлагает обращаться к метафоре "пунктирного человека", в рамках которой высказывается понимание, что человек реализует свой человеческий потенциал лишь в некоторые промежутки своей жизни, в то время когда в другие он в больше или меньшей степени оказывается/обнаруживает себя под давлением и управлением различными жизненными обстоятельствами, чем бы они не являлись.

Как пишет Д.А. Леонтьев, "В человеке есть всё то, что есть у более низкоорганизованных животных, благодаря чему он может функционировать на "животном уровне", не включая свои специфические человеческие проявления. Траектория человека в мире является пунктирной, прерывистой, потому что отрезки функционирования на человеческом уровне перемежаются отрезками субчеловеческого функционирования."

Функционирование человека на субчеловеческих уровнях не требует усилий, это "энергосберегающий режим функционирования". "Всё подлинно человеческое - энергозатратно, не протекает автоматически, не порожадется причинно-следственными связями и требует усилий", которые конечно же окупаются, но многие именно поэтому отказываются и отходят от "человеческого" пути, скатываясь в другие режимы функционирования.

3. Существование в человеческой жизни помимо необходимого, сферы возможного вводит в неё измерение самодетерминации и автономии .

Автономия и самодетерминация (способность к самостоятельному, причинно не обусловленному выбору) не возникают в человеческой жизни в результате причинно детерминированного процесса, и нужны человеку чтобы ориентировать его самого и его поведение в пространстве возможного. А превращение возможностей в действительность происходит не в результате какого-либо причинного детерминирования, но в результате самодетерминации, через совершение выбора и принятие решения субъектом.

Даже "смыслы", "ценности" и "истины" в человеческой жизни не являются автоматическими, самостоятельно срабатывающими механизмами; они влияют на жизнь человека, только через его самоопределение по отношению к ним как субъекта.

4. На протяжении жизни у человека степень детерминированности одних и тех же психологических феноменов может изменяться .

5. Самодетерминация своей жизнедеятельности человеком, как произвольное воздействие субъекта на причинно-следственные закономерности, влияющие на эту жизнедеятельность, становится возможной через задействование рефлексивного сознания .

6. Уровень личностного развития определяет характер взаимосвязи между переменными в личности: на более низком уровне характер взаимосвязи переменных более жёсткий, и носит детерминистический характер; на более высоком уровне развития, одни выступают по отношению к другим лишь как предпосылки, не определяя их однозначно . Само же "личностное развитие протекает в направлении от генетически обусловленных универсальных структур к менее универсальным структурам, изначально существующим в модальности возможного" .

7. "Эмпирическим индикатором действия в поле возможного, а не необходимого служит неспровоцированный выход за задаваемые ситуацией рамки."

Этот выход осуществляется по мере развития личности, всё более в сторону выбора осмысленных и вариативных возможностей, в противовес однозначным необходимостям.

8. По мере усложнения и совершенствования форм и механизмов человеческой жизнедеятельности и психологических процессов, их причины начинают всё больше замещаться предпосылками, которые, в отличие от причин, порождают не необходимые следствия, а возможности, тогда как их отсутствие - невозможность. .

9. "Признание психологической реальности и значимости категории возможного переносит нас из ясного и чётко структурированного мира в мир, где господствует неопределённость, и совладение с её вызовом выступает залогом адаптации и эффективного функционирования ".

Понимание мира в котором обнаруживает себя человек как заранее неопределённого - это экзистенциальное миропонимание .

10. Введение категории возможного дополняет описание взаимодействие человека как субъекта с миром экзистенциальным измерением, и в таком "расширенном" описании обнаруживается место как для ориентации на определённость, так и для ориентации на неопределённость .

Прототипом для такого описания является модель Рубикона (Х. Хекхаузен, Ю. Куль, П. Голвитцер), в рамказх которого разработано представление о т.н. "переходе Рубикона" - резком переходе, осуществляемом в акте принятия субъектом внутреннего решения, от "мотивационного состояния сознания", максимально открытого по отношению к получению новой информации и взвешиванию имеющихся возможностей, к "волевому состоянию сознания", когда решение уже принято, действие обретает конкретную направленность и сознание "закрывается" от всего, что может эту направленность поколебать.

11. "Возможности никогда не воплощаются в действительности сами, это происходит только через деятельность субъекта, который воспринимает их как возможности для себя, что-то выбирает из них и делает свою "ставку", вкладывая себя и свои ресурсы в реализацию выбранной возможности ". При этом они принимает на себя ответственность за реализацию данной возможности, даёт внутреннее обязательство перед самим собой вкладывать усилия для её реализации. В этом переходе происходит трансформация: возможное - ценное (осмысленное) - должное - цель - действие .

В целом, в разрабатываемых Д.А. Леонтьевым новых ориентиров для построения теории личности, которая может быть названа психология "возможной", точнее - "возможностной" личности, люди представляются как находящиеся на различных этапах собственного пути к очеловечиванию, на различных этапах их индивидуальной онтогенетической эволюции, которая является следствие их личного выбора и усилий. Иными словами, предлагается рассматривать людей, как находящихся на пути к самореализации , мерой которой и являются собственные шаги людей, сделанные в этом направлении, а также приложенные усилия. Однако самореализация, здесь - это не реализация того что заложено наследственностью или средой, но путь свободных, не детерминированных средой и наследственностью решений и выборов самого человека.

Ключевыми понятиями для психологии личности, развиваемой Д.А. Леонтьевым, являются: пространство возможного , рефлексивное сознание и поступок .

Поступок может быть понят как действие, не вписывающееся в традиционные схемы психологической причинности, но требующее признания иного рода причинности, опирающейся на смысл , возможности и ответственность , понятую как личностная причинность. Поступок - это "осознанное ответственное действие, основанное на личностной причинности и продвигающее личность в измерении личностного пути".

Одной из ключевых проблем психологии личности для Д.А. Леонтьева является осуществление перехода человека из режима детерминированности в режим самодетерминации при подключении рефлексивного сознания.

Механизмы перехода личности из режима детерминированности в режим самодетерминации

Механизмы перехода личности из режима детерминированности в режим самодетерминации - это определённые психотехнические действия или "экзистенциальные психотехники", выработанные в различных культурах, и осмысленные, преимущественно экзистенциальной философией , экзистенциальной психологией , а также диалогическим подходом к пониманию человека и его жизнедеятельности.

1. Остановка, пауза - между стимулом и реакцией для включения и работы рефлексивного сознания, во время которой можно не реагировать "естественным", обычным для себя или ситуации образом, а начать выстраивать своё собственное поведение.

2. Посмотри на себя со стороны . Включение рефлексивного сознания, и вдумчивое осмысление и осознание всех вариантов и альтернатив приводит к возможности сделать любой выбор.

3. Расщепление чувства собственного Я, осознание несовпадения того, что я именно такой . Я как личность есть то, каким я выбираю быть, или то, каким я себя делаю.

4. Выявление альтернативности любых выборов и поиск неочевидных альтернатив . Это же относится и к уже осуществлённым выборам, особенно тем, которые сделал человек не заметив этого. Выбор - это не только то, что человек ещё только должен сделать, но то что человек реально, уже делает.

5. Осознание цены, которую приходится платить за каждый из возможных выборов , т.е. - экзистенциальный расчёт .

6. Осознание ответственности и вкладывание себя в избранную альтернативу .

Проблема идентичности

Согласно Д.А. Леонтьеву, человек использует 2 стратегии определения своей идентичности:

стратегия социальной идентичности предполагает определение себя через принадлежность группе; при этом как правило, человек отказывается от собственной личности полностью или частично, через её минимизацию в мире больших социальных групп. Эта стратегия реализуется в т.н. "бегстве от свободы" (Э. Фромм) в целом, и в частности в экстремальных ситуациях, когда личность "регрессирует" к эволюционно более ранней стадии своего развития, отказываясь от тех эмансипаций , которые он/она приобрел(-а) в в своей жизни, и сливается с толпой, чувствуя себя именно в ней хорошо, нормальной, уверенной в себе частью коллективной личности, не принимая решений вне группы.

Современный мир, согласно Д.А. Леонтьеву, наполнен инфантилизмом , отказом от ответственности , уходом в зависимости и другими формами бегства от личности в социальные группы. Именно последние, по мысли Д.А. Леонтьева характеризуют в целом стратегию социальной идентичности, выбираемую в настоящее время множеством людей.

Стратегия социальной идентичности, как правило реализуется через образы человека, образы его Я, понятые как своеобразные описания и восприятия нас другими, а также наши самоописания и самовосприятия, посредством которых мы участвуем в коммуникации с другими. Эти социальные образования в нас (или даже нас) зависимы от контекста и ситуации коммуникации и создают лабиринт идентичностей человека.

стратегия личностной идентичности предполагает:

Согласно Д.А. Леонтьеву, "Решение проблемы множественных, неустойчивых и нередко конфликтных идентичностей современного человека возможно, если этим займётся не представитель некоего множества социальных групп и общностей, а автономная личность, имеющая в себе точку опоры, независимую от того, в каких социально-ролевых категориях или индивидуальных характеристиках она может дать ответ на вопрос "кто я"." Главный ответ так понятой личности - "Я - это Я". Идентичность для человека ощущающего свой внутренний центр вне любых словесно формулируемых идентичностей не является, согласно Д.А. Леонтьеву проблемой, так как такой человек разрешает конфликты идентичностей посредством конструирования своего я, самого себя своими ценностями, а не процессами, происходящими наоборот.

В общественном масштабе Д.А. Леонтьев говорит о том, что процветание общества зависит от наличия в нём критической массы людей,имеющих опору и источник собственной активности внутри себя, способных на поступок и принимающих за него на себя ответственность.

Психолингвистические исследования

Исследования поэтического творчества

Д.А. Леонтьев отмечает тенденцию выхода исследований поэтического произведения за рамки изучения его только как текста в более широкий экзистенциальный контекст, где предметом рассмотрения должен стать создающий и воспринимающий поэзию человек, а также то, что вызвало к жизни создание данного произведения. Д.А. Леонтьев следующим образом систематизировал и реконструировал современное понимание поэзии и её функционирования:

Моделируя поэзию Д.А. Леонтьев предлагает говорить о том, что искусство моделирует жизнь, но не как образ, а как деятельность, то есть как то что мы можем (имеем шанс) сделать со своей жизнью , и добавляет к сложившемся её пониманию такие черты, как:

В поэтическое произведение вовлекаются жизненный опыт его автора и читателя.
Именно человек, а не сама форма поэтического произведения преодолевают и трансформируют его содержание; это происходит через творческую деятельность (экзистенциальные акты самодетерминирующейся личности) над материалом произведения, автором которой он является и в ходе которой его личность изменяется.
В акте создания поэтического произведения совмещаются процессы понимания смысла и креативного усилия создания формы; [поэтический] текст является не тем, что мы читаем, но тем, "посредством чего мы читаем что-то другое" (М.К. Мамардашвили). Понимание смысла связано с личностным развитием , которые происходят в креативном, опосредствованном усилии человека на деле "практиковать сложность" через посредство "определённости формы". Поэтическая речь в высочайшей степени произвольна, опосредована и рефлексивна, потому что при написании поэтических произведений человек "должен быть вполне собой". "Поэзия, как и другие формы культуры, культивирует произвольность, самодисциплину, личностную культуру преодоления.".

Культура преодоления материала, важная для поэтического творчества, прошла, согласно Д.А. Леонтьеву как минимум 2 этапа своего развития:

власть канона и художественной традиции, где какон, традиция служат инструментом преодоления материала.
преодоление самого канона в индивидуальном творчестве (проблема последнего столетия), т.е. конфликт между личным и социальным, и преодоление первым второго.

Говоря про восприятие и эмпирическое изучение поэзии, Д.А. Леонтьев предлагает говорить о том, что:

в настоящее время нет целостных, разработанных подходов к рассмотрению и пониманию механизмов восприятия и воздействия поэтических произведений, а также эмпирических исследований восприятия поэзии реальной аудиторией, хотя и развиты фундаментальные теоретические и феноменологические исследования построений самих поэтических произведений. Этот разрыв может быть объяснён "элитарностью" поэзии как вида искусства.
в современном понимании восприятия поэзии можно выделить 2 крайности:
- внимание исследователей на формальных, языковых, структурных элементах образа поэтического произведения, выстраиваемого в сознании читателей, вне учёта их взаимодействия с целостной системой стихотворения и без соотношения с их жизненными контекстами.
- традиционный взгляд к пониманию воздействия поэзии на личность, приводящего лишь к аффективным переживаниям, через понимание поэзии как явления эмоциональной природы.

Издательская деятельность

Публичная деятельность и научные контакты

Научная школа, ученики и последователи

Последние разработки автора

В рамках психологии личности , Д.А. Леонтьев разрабаывает "возможностный" подход к пониманию личности (2011). Им предложена мультирегуляторная модель личности (2007), которая вписывается составной частью в этот подход.

Ссылки

Леонтьев Д.А. Философия жизни М. Мамардашвили и её значение для психологии // Культурно-историческая психология, 2011, №1. - С. 2.
Леонтьев Дмитрий Алексеевич
Dmitry A. LEONTIEV, Ph.D. » CV
" Леонтьев Д.А. // Вопросы психологии, 2011, №1. - С. 3-27.
Выготский Л.С. Конкретная психология человека // Вестник МГУ. Серия. 14. Психология, 1986, №1. - С. 58.
Леонтьев Д.А. О предмете экзистенциальной психологии // 1 Всеросийская научно-практическая конференция по экзистенциальной психологии / Под ред. Д.А. Леонтьева, Е.С. Мазур, А.И. Сосланда. - М.: Смысл, 2001. - С. 3-6.
" Леонтьев Д.А. Новые ориентиры понимания личности в психологии: от необходимого к возможному // Вопросы психологии, 2011, №1. - С. 11-12.
Леонтьев Д.А." Новые ориентиры понимания личности в психологии: от необходимого к возможному // Вопросы психологии, 2011, №1. - С. 12.
Леонтьев Д.А." Новые ориентиры понимания личности в психологии: от необходимого к возможному // Вопросы психологии, 2011, №1. - С. 16.
Леонтьев Д.А. Личностный потенциал как потенциал саморегуляции // Ученые записки кафедры общей психологии МГУ им. М.В. Ломоносова / Под. ред. Б.С. Братуся, Е.Е. Соколовой. - М.: Смысл, 2006 (а). С. 85–105.
" Леонтьев Д.А. Новые ориентиры понимания личности в психологии: от необходимого к возможному // Вопросы психологии, 2011, №1. - С. 19.
" Леонтьев Д.А. Новые ориентиры понимания личности в психологии: от необходимого к возможному // Вопросы психологии, 2011, №1. - С. 13-14.
" Леонтьев Д.А. Новые ориентиры понимания личности в психологии: от необходимого к возможному // Вопросы психологии, 2011, №1. - С. 24; Леонтьев Д.А. К психологии поступка // Экзистенциал. традиция: философия, психология, психотерапия. - Ростов н/Д., 2006. - Вып. 2. - C. 153-158.

В статье рассматривается становление понятия мотива в теории А.Н. Леонтьева в соотнесении с идеями К. Левина, а также с различением внешней и внутренней мотивации и понятием континуума регуляции в современной теории самодетерминации Э. Деси и Р. Райана. Раскрыто разведение внешней мотивации, основанной на награде и наказании, и «естественной телеологии» в работах К. Левина и (внешнего) мотива и интереса в ранних текстах А.Н. Леонтьева. Подробно рассмотрено соотношение мотива, цели и смысла в структуре мотивации и регуляции деятельности. Вводится понятие качества мотивации как меры согласованности мотивации с глубинными потребностями и личностью в целом и показывается взаимодополнительность подходов теории деятельности и теории самодетерминации к проблеме качества мотивации.

Актуальность и жизненность любой научной теории, и в том числе психологической теории деятельности, определяются тем, насколько ее содержание позволяет нам получить ответы на вопросы, которые стоят перед нами сегодня. Любая теория была актуальна в то время, когда она создавалась, давая ответ на вопросы, которые были в то время, но не любая сохранила эту актуальность надолго. Теории, которые относятся к живым, в состоянии дать ответы на сегодняшние вопросы. Поэтому любую теорию важно соотносить с вопросами сегодняшнего дня.

Предметом данной статьи является понятие мотива. С одной стороны, это очень конкретное понятие, с другой стороны, оно занимает центральное место в работах не только А.Н. Леонтьева, но и многих его последователей, развивающих деятельностную теорию. Ранее мы уже неоднократно обращались к анализу взглядов А.Н. Леонтьева на мотивацию (Леонтьев Д.А., 1992, 1993, 1999), сосредотачиваясь на таких отдельных их аспектах, как природа потребностей, полимотивация деятельности и функции мотива. Здесь мы, кратко остановившись на содержании предыдущих публикаций, продолжим этот анализ, уделив внимание прежде всего обнаруживающимся в деятельностной теории истокам различения внутренней и внешней мотивации. Мы также рассмотрим взаимоотношения между мотивом, целью и смыслом и соотнесем взгляды А.Н. Леонтьева с современными подходами, в первую очередь с теорией самодетерминации Э. Деси и Р. Райана.

Основные положения деятельностной теории мотивации

Ранее выполненный нами анализ преследовал цель устранить противоречия в традиционно цитируемых текстах А.Н. Леонтьева, обусловленные тем, что понятие «мотив» в них несло чрезмерно большую нагрузку, включая в себя много разных аспектов. В 1940-е гг., когда оно только вводилось как объяснительное, этой растяжимости вряд ли можно было избежать; дальнейшее же развитие этого конструкта привело к его неизбежной дифференциации, появлению новых понятий и сужению за их счет семантического поля собственно понятия «мотив».

Отправной точкой для нашего понимания общей структуры мотивации выступает схема А.Г. Асмолова (1985), выделившего три группы переменных и структур, которые отвечают за эту область. Первая - общие источники и движущие силы деятельности; Е.Ю. Патяева (1983) удачно назвала их «мотивационными константами». Вторая группа - факторы выбора направленности деятельности в конкретной ситуации здесь и теперь. Третья группа - вторичные процессы «ситуативного развития мотивации» (Вилюнас, 1983; Патяева, 1983), которые позволяют понять, почему люди доводят до конца то, что они начали делать, а не переключаются каждый раз на все новые и новые соблазны (подробнее см.: Леонтьев Д.А., 2004). Таким образом, главный вопрос психологии мотивации «Почему люди делают то, что они делают?» (Deci, Flaste, 1995) распадается на три более частных вопроса, соответствующих этим трем областям: «Почему люди вообще что-то делают?», «Почему люди в данный момент делают то, что они делают, а не что-то другое?» и «Почему люди, начав что-то делать, обычно доводят это до конца?». Понятие мотива чаще всего используется для ответа на второй вопрос.

Начнем с основных положений теории мотивации А.Н. Леонтьева, более подробно рассмотренных в других публикациях.

Источником человеческой мотивации служат потребности. Потребность есть объективная нужда организма в чем-то внешнем - предмете потребности. До встречи с предметом потребность порождает только ненаправленную поисковую активность (см.: Леонтьев Д.А., 1992).
Встреча с предметом - опредмечивание потребности - превращает этот предмет в мотив целенаправленной деятельности. Потребности развиваются через развитие их предметов. Именно благодаря тому, что предметами человеческих потребностей выступают предметы, созданные и преобразованные человеком, все человеческие потребности качественно отличаются от иногда сходных с ними потребностей животных.
Мотив - это «тот результат, то есть предмет, ради которого осуществляется деятельность» (Леонтьев А.Н., 2000, с. 432). Он выступает как «...то объективное, в чем эта потребность (точнее, система потребностей. - Д.Л .) конкретизируется в данных условиях и на что направляется деятельность как на побуждающее ее» (Леонтьев А.Н., 1972, с. 292). Мотив - это приобретаемое предметом системное качество, проявляющееся в его способности побуждать и направлять деятельность (Асмолов, 1982).

4. Человеческая деятельность полимотивирована. Это означает не то, что одна деятельность имеет несколько мотивов, а то, что в одном мотиве опредмечиваются, как правило, несколько потребностей в разной степени. Благодаря этому смысл мотива является сложносоставным и задается его связями с разными потребностями (подробнее см.: Леонтьев Д.А., 1993, 1999).

5. Мотивы выполняют функцию побуждения и направления деятельности, а также смыслообразования - придания личностного смысла самой деятельности и ее компонентам. В одном месте А.Н. Леонтьев (2000, с. 448) прямо отождествляет направляющую и смыслообразующую функции. На этом основании он различает две категории мотивов - смыслообразующие мотивы, осуществляющие как побуждение, так и смыслообразование, и «мотивы-стимулы», только побуждающие, но лишенные смыслообразующей функции (Леонтьев А.Н., 1977, с. 202-203).

Постановка проблемы качественных различий мотивации деятельности: К. Левин и А.Н. Леонтьев

Различение «смыслообразующих мотивов» и «мотивов-стимулов» во многом сходно с укоренившимся в современной психологии различением двух качественно различных и основанных на разных механизмах видов мотивации - мотивации внутренней, обусловленной самим процессом деятельности, как она есть, и внешней мотивации, обусловленной пользой, которую может получить субъект от использования отчуждаемых продуктов этой деятельности (деньги, отметки, зачеты и много других вариантов). Это разведение было введено вначале 1970-х гг. Эдвардом Деси; соотношение внутренней и внешней мотивации стало активно изучаться в 1970-1980-е гг. и остается актуальным в наши дни (Гордеева, 2006). Деси смог наиболее четко сформулировать это разведение и проиллюстрировать следствия указанного различения в множестве красивых экспериментов (Deci, Flaste, 1995; Deci et al., 1999).

Первым вопрос о качественных мотивационных различиях естественного интереса и внешних давлений поставил в 1931 г. Курт Левин в своей монографии «Психологическая ситуация награды и наказания» (Левин, 2001, с. 165-205). Он подробно рассмотрел вопрос о механизмах мотивационного действия внешних давлений, заставляющих ребенка «осуществить действие или продемонстрировать поведение, отличное от того, к которому его непосредственно тянет в данный момент» (Там же, с. 165), и о мотивационном действии противоположной этому «ситуации, в которой поведение ребенка управляется первичным или производным интересом к самому делу» (Там же, с. 166). Предметом непосредственного интереса Левина выступают структура поля и направление векторов конфликтующих сил в этих ситуациях. В ситуации непосредственного интереса результирующий вектор всегда направлен в сторону цели, что Левин называет «естественной телеологией» (Там же, с. 169). Обещание награды или угроза наказания создают в поле конфликты разной степени интенсивности и неизбежности.

Сравнительный анализ награды и наказания приводит Левина к выводу: оба способа воздействия не слишком эффективны. «Наряду с наказанием и вознаграждением существует еще и третья возможность вызвать желаемое поведение - а именно возбудить интерес и вызвать склонность к этому поведению» (Там же, с. 202). Когда мы пытаемся заставить ребенка или взрослого делать что-то на основе кнута и пряника, главный вектор его движения оказывается направленным в сторону. Чем больше человек стремится приблизиться к не желаемому, но подкрепляемому объекту и начать делать то, что от него требуют, тем больше вырастают силы, толкающие в противоположном направлении. Кардинальное решение проблемы воспитания Левин видит только в одном - в изменении побудительности предметов через изменение контекстов, в которые включается действие. «Включение задания в другую психологическую область (например, перенос действия из области “школьные задания” в область “действия, направленные на достижение практической цели”) может коренным образом изменить смысл и, следовательно, побудительность самого этого действия» (Там же, с. 204).

Можно увидеть прямую преемственность с этой работой Левина оформившихся в 1940-е гг. идей А.Н. Леонтьева о смысле действий, задаваемых той целостной деятельностью, в которую это действие включено (Леонтьев А.Н., 2009). Еще раньше, в 1936-1937 гг., по материалам исследования в Харькове была написана статья «Психологическое исследование детских интересов во Дворце пионеров и октябрят», опубликованная впервые в 2009 г. (Там же, с. 46-100), где подробнейшим образом исследуется не только соотношение того, что мы называем сегодня внутренней и внешней мотивацией, но и их взаимосвязь и взаимопереходы. Эта работа оказалась недостающим эволюционным звеном в развитии представлений А.Н. Леонтьева о мотивации; она позволяет увидеть истоки понятия мотива в деятельностной теории.

Сам предмет исследования формулируется как отношения ребенка к среде и деятельности, в которых возникает отношение к делу и другим людям. Здесь еще нет термина «личностный смысл», но по сути именно он и является главным предметом изучения. Теоретическая задача исследования касается факторов формирования и динамики детских интересов, причем в качестве критериев интереса выступают поведенческие признаки вовлеченности или невовлеченности в то или иное занятие. Речь идет об октябрятах, младших школьниках, конкретно - второклассниках. Характерно, что в работе ставится задача не формирования определенных, заданных интересов, а нахождения общих средств и закономерностей, позволяющих стимулировать естественный процесс порождения активного, вовлеченного отношения к разным видам деятельности. Феноменологический анализ показывает, что интерес к определенным занятиям обусловлен их включенностью в структуру значимых для ребенка отношений, как предметно-инструментальных, так и социальных. Показано, что отношение к вещам изменяется в процессе деятельности и связано с местом этой вещи в структуре деятельности, т.е. с характером ее связи с целью.

Именно там А.Н. Леонтьев впервые использует понятие «мотив», причем очень неожиданным образом, противопоставляя мотив интересу. Одновременно он констатирует и несовпадение мотива с целью, показывая, что действиям ребенка с предметом придает устойчивость и вовлеченность что-то другое, нежели интерес к самому содержанию действий. Под мотивом он понимает только то, что сейчас называют «внешний мотив», в противоположность внутреннему. Это «внешняя самой деятельности (т.е. целям и средствам, включенным в деятельность) движущая причина деятельности» (Леонтьев А.Н., 2009, с. 83). Младшие школьники (второклассники) занимаются деятельностью, которая интересна сама по себе (ее цель лежит в самом процессе). Но иногда они занимаются деятельностью без интереса к самому процессу, когда у них есть другой мотив. Внешние мотивы не обязательно сводятся к отчужденным стимулам вроде отметок и требований взрослых. Сюда же относится, например, изготовление подарка для мамы, само по себе не слишком увлекательное занятие (Там же, с. 84).

Дальше А.Н. Леонтьев анализирует мотивы как переходную стадию к возникновению подлинного интереса к самой деятельности по мере вовлечения в нее благодаря внешним мотивам. Причиной постепенного зарождения интереса к деятельности, ранее его не вызывавшей, А.Н. Леонтьев считает установление связи типа средство-цель между этой деятельностью и тем, что заведомо интересно ребенку (Там же, с. 87-88). По сути, речь идет о том, что в более поздних работах А.Н. Леонтьева получило название личностного смысла. В конце статьи А.Н. Леонтьев говорит о смысле и включенности в осмысленную деятельность как об условии изменения точки зрения на вещь, отношения к ней (Там же, с. 96).

В данной статье впервые появляется идея смысла, прямо связываемая с мотивом, что отличает этот подход от других трактовок смысла и сближает с теорией поля Курта Левина (Леонтьев Д.А., 1999). В завершенном варианте мы находим эти идеи сформулированными несколько лет спустя в посмертно опубликованных работах «Основные процессы психической жизни» и «Методологические тетради» (Леонтьев А.Н., 1994), а также в статьях начала 1940-х гг., таких как «Теория развития психики ребенка» и др. (Леонтьев А.Н., 2009). Здесь уже появляются развернутая структура деятельности, а также представление о мотиве, охватывающее как внешнюю, так и внутреннюю мотивацию: «Предмет деятельности и является одновременно тем, что побуждает данную деятельность, т.е. ее мотивом. …Отвечая той или иной потребности, мотив деятельности переживается субъектом в форме желания, хотения и т.п. (или, наоборот, в форме переживания отвращения и т.п.). Эти формы переживания суть формы отражения отношения субъекта к мотиву, формы переживания смысла деятельности» (Леонтьев А.Н., 1994, с. 48-49). И далее: «(Именно несовпадение предмета и мотива является критерием для отличения действия от деятельности; если мотив данного процесса лежит в нем самом, это - деятельность, если же он лежит вне самого этого процесса, это - действие.) Это сознаваемое отношение предмета действия к его мотиву и есть смысл действия; форма переживания (сознавания) смысла действия есть сознание его цели. (Поэтому предмет, имеющий для меня смысл, есть предмет, выступающий как предмет возможного целенаправленного действия; действие, имеющее для меня смысл, есть соответственно действие, возможное по отношению к той или иной цели.) Изменение смысла действия есть всегда изменение его мотивации» (Там же, с. 49).

Именно из начального различения мотива и интереса выросло более позднее разведение А.Н. Леонтьевым мотивов-стимулов, лишь побуждающих подлинный интерес, но не связанных с ним, и смыслообразующих мотивов, имеющих для субъекта личностный смысл и в свою очередь придающих смысл действию. Вместе с тем противопоставление этих двух разновидностей мотивов оказалось чрезмерно заостренным. Специальный анализ мотивационных функций (Леонтьев Д.А., 1993, 1999) привел к выводу о неразрывности побудительной и смыслообразующей функций мотива и о том, что побуждение обеспечивается исключительно благодаря механизму смыслообразования. «Мотивы-стимулы» не лишены смысла и смыслообразующей силы, однако их специфика в том, что они связаны с потребностями искусственными, отчужденными связями. Разрыв и этих связей приводит к исчезновению побуждения.

Тем не менее можно увидеть отчетливые параллели между различением двух классов мотивов в теории деятельности и в теории самодетерминации. Интересно, что и авторы теории самодетерминации постепенно пришли к осознанию неадекватности бинарного противопоставления внутренней и внешней мотивации и к введению модели мотивационного континуума, описывающего спектр различных качественных форм мотивации одного и того же поведения - от внутренней мотивации, основанной на органичном интересе, «естественной телеологии», до внешней контролируемой мотивации, основанной на «кнуте и прянике» и амотивации (Гордеева, 2010; Deci, Ryan, 2008).

В теории деятельности, как и в теории самодетерминации, различаются мотивы деятельности (поведения), органично связанные с природой самой выполняемой деятельности, сам процесс которой вызывает интерес и другие положительные эмоции (смыслообразующие, или внутренние, мотивы), и мотивы, побуждающие деятельность лишь в силу их приобретенных связей с чем-то непосредственно значимым для субъекта (мотивы-стимулы, или внешние мотивы). Любая деятельность может выполняться не ради ее самой, и любой мотив может вступить в подчинение другим, посторонним потребностям. «Студент может заниматься учебой для того, чтобы приобрести расположение своих родителей, но он может и бороться за их расположение, чтобы получить позволение учиться. Таким образом, перед нами два разных соотношения цели и средств, а не два принципиально различных вида мотивации» (Nuttin, 1984, p. 71). Различие заключается в характере связи деятельности субъекта с его реальными потребностями. Когда эта связь является искусственной, внешней, мотивы воспринимаются как стимулы, а деятельность - как лишенная самостоятельного смысла, имеющая его лишь благодаря мотиву-стимулу. В чистом виде, однако, такое встречается относительно редко. Общий смысл конкретной деятельности - это сплав ее частичных, парциальных смыслов, каждый из которых отражает ее отношение к какой-либо одной из потребностей субъекта, связанной с данной деятельностью прямо или косвенно, необходимым образом, ситуативно, ассоциативно или как-либо иначе. Поэтому деятельность, побуждаемая всецело «внешними» мотивами, - столь же редкий случай, как и деятельность, в которой они полностью отсутствуют.

Эти различия целесообразно описывать в терминах качества мотивации. Качество мотивации деятельности - это характеристика того, в какой мере эта мотивация согласуется с глубинными потребностями и личностью в целом. Внутренняя мотивация - это мотивация, непосредственно исходящая из них. Внешняя мотивация - это мотивация, изначально с ними не связанная; ее связь с ними устанавливается благодаря выстраиванию определенной структуры деятельности, в которой мотивы и цели приобретают опосредованный, иногда отчужденный смысл. Эта связь может по мере становления личности интериоризовываться и порождать достаточно глубокие сформированные личностные ценности, скоординированные с потребностями и структурой личности - в этом случае мы будем иметь дело с автономной мотивацией (в терминах теории самодетерминации), или с интересом (в терминах ранних работ А.Н. Леонтьева). Теория деятельности и теория самодетерминации различаются по тому, как они описывают и объясняют эти различия. В теории самодетерминации предложено гораздо более четкое описание качественного континуума форм мотивации, а в теории деятельности лучше проработано теоретическое объяснение мотивационной динамики. В частности, ключевым понятием в теории А.Н. Леонтьева, объясняющим качественные различия мотивации, служит отсутствующее в теории самодетерминации понятие смысла. В следующем разделе мы рассмотрим более подробно место понятий смысла и смысловых связей в деятельностной модели мотивации.

Мотив, цель и смысл: смысловые связи как основа механизмов мотивации

Мотив «запускает» человеческую деятельность, определяя, что именно нужно субъекту в данный момент, но он не может придать ей конкретную направленность иначе чем через формирование или принятие цели, которая и определяет направление действий, приводящих к реализации мотива. «Цель - это представленный заранее результат, к которому стремится мое действие» (Леонтьев А.Н., 2000, с. 434). Мотив «определяет зону целей» (Там же, с. 441), и в рамках этой зоны ставится конкретная цель, заведомо связанная с мотивом.

Мотив и цель - это два разных качества, которые может приобретать предмет целенаправленной деятельности. Их нередко путают, потому что в простых случаях они часто совпадают: в этом случае конечный результат деятельности совпадает с ее предметом, оказываясь одновременно и ее мотивом, и целью, однако по разным основаниям. Мотивом он является, потому что в нем опредмечиваются потребности, а целью - потому что именно в нем мы видим конечный желаемый результат нашей деятельности, который служит критерием оценки, правильно мы движемся или нет, приближаемся к цели или отклоняемся от нее.

Мотив - это то, что порождает данную деятельность, без чего ее не будет, причем он может не осознаваться или осознаваться искаженно. Цель - это предвосхищаемый в субъективном образе конечный результат действий. Цель всегда присутствует в сознании. Она задает принятое и санкционированное личностью направление действий независимо от того, насколько глубоко оно мотивировано, связано ли оно с внутренними или с внешними, глубинными или поверхностными мотивами. Более того, цель может быть предложена субъекту как возможность, обдумана и отвергнута; с мотивом такое произойти не может. Известно высказывание Маркса: «Самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что, прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове» (Маркс, 1960, с. 189). Хоть пчела и строит весьма совершенные сооружения, никакой цели, никакого образа у нее нет.

И наоборот, за любой действующей целью открывается мотив деятельности, который объясняет, почему субъект принял данную цель к исполнению, будь то цель, созданная им самим или заданная извне. Мотив связывает данное конкретное действие с потребностями и личностными ценностями. Вопрос о цели - это вопрос о том, что именно субъект хочет достичь, вопрос о мотиве - это вопрос «зачем?».

Субъект может действовать прямолинейно, делая только то, что ему непосредственно хочется, напрямую реализуя свои желания. В этой ситуации (а в ней находятся, собственно, все животные) вопрос о цели вообще не стоит. Там, где я делаю то, что мне непосредственно нужно, от чего непосредственно получаю удовольствие и ради чего, собственно, я этим занимаюсь, цель просто совпадает с мотивом. Проблема цели, которая отличается от мотива, возникает тогда, когда субъект делает то, что не направлено напрямую на удовлетворение его потребностей, но в конечном счете приведет к полезному результату. Цель всегда направляет нас в будущее, и ориентация на цели, в противовес импульсивным желаниям, невозможна без сознания, без возможности представить себе будущее, без временнО й перспективы. Осознавая цель, будущий результат, мы осознаем и связь этого результата с тем, что нам в перспективе нужно: любая цель имеет смысл.

Телеология, т.е. ориентация на цели, качественно преобразует человеческую деятельность по сравнению с причинно-обусловленным поведением животных. Хотя в человеческой деятельности причинная обусловленность сохраняется и занимает большое место, она не является единственным и универсальным причинным объяснением. «Двоякого рода может быть жизнь человека: бессознательная и сознательная. Под первой я разумею жизнь, которая управляется причинами, под второю - жизнь, которая управляется целью. Жизнь, управляемую причинами, справедливо назвать бессознательной; это потому, что хотя сознание здесь и участвует в деятельности человека, но лишь как пособие: не оно определяет, куда эта деятельность может быть направлена, и так же - какова она должна быть по своим качествам. Причинам, внешним для человека и независимым от него, принадлежит определение всего этого. В границах, уже установленных этими причинами, сознание выполняет свою служебную роль: указывает способы той или иной деятельности, ее легчайшие пути, возможное и невозможное для выполнения из того, к чему нудят человека причины. Жизнь, управляемую целью, справедливо назвать сознательной, потому что сознание является здесь началом господствующим, определяющим. Ему принадлежит выбор, к чему должна направиться сложная цепь человеческих поступков; и так же - устроение их всех по плану, наиболее отвечающему достигнутому…» (Розанов, 1994, с. 21).

Цель и мотив не тождественны, но они могут совпадать. Когда то, чего субъект сознательно стремится достичь (цель), и есть то, что его реально побуждает (мотив), они совпадают, накладываются друг на друга. Но мотив может и не совпадать с целью, с содержанием деятельности. Например, учеба часто мотивирована не познавательными мотивами, а совсем другими - карьерными, конформистскими, самоутверждения и пр. Как правило, разные мотивы сочетаются в разных соотношениях, и именно определенное их сочетание оказывается оптимальным.

Расхождение цели с мотивом возникает в тех случаях, когда субъект делает не то, чего непосредственно сейчас хочет, а прямо он это получить не может, а делает что-то вспомогательное, чтобы потом, в конечном итоге, получить желаемое. Человеческая деятельность построена именно так, нравится нам это или нет. Цель действий, как правило, расходится с тем, что удовлетворяет потребность. В результате формирования совместно распределенной деятельности, а также специализации и разделения труда возникает сложная цепь смысловых связей. К. Маркс дал этому точную психологическую характеристику: «Для себя самого рабочий производит не шелк, который он ткет, не золото, которое он извлекает из шахты, не дворец, который он строит. Для себя самого он производит заработную плату… Смысл двенадцатичасового труда заключается для него не в том, что он ткет, прядет, сверлит и т.д., а в том, что это - способ заработка, который дает ему возможность поесть, пойти в трактир, поспать» (Маркс, Энгельс, 1957, с. 432). Маркс описывает, конечно, отчужденный смысл, но если бы не было и этой смысловой связи, т.е. связи цели с мотивацией, то человек бы не работал. Даже отчужденная смысловая связь связывает определенным образом то, что человек делает, с тем, что ему нужно.

Сказанное выше хорошо иллюстрирует притча, часто пересказываемая в философской и психологической литературе. Шел странник по дороге мимо большой стройки. Он остановил рабочего, который тащил тачку с кирпичами, и спросил его: «Что ты делаешь?» «Везу кирпичи», - ответил рабочий. Он остановил второго, который вез такую же тачку, и спросил его: «Что ты делаешь?» «Кормлю семью», - ответил второй. Он остановил третьего и спросил: «Что ты делаешь?» «Строю кафедральный собор», - ответил третий. Если на уровне поведения, как сказали бы бихевиористы, все три человека делали абсолютно одно и то же, то у них различался смысловой контекст, в который они вписывали свои действия, различались смысл, мотивация и сама деятельность. Смысл трудовых операций определялся для каждого из них широтой контекста, в котором они воспринимали свои собственные действия. Для первого не было никакого контекста, он делал только то, что он сейчас делал, смысл его действий не выходил за пределы данной конкретной ситуации. «Я везу кирпичи» - это и есть то, что я делаю. Человек не задумывается о более широком контексте своих действий. Его действия оказываются не соотнесенными не только с действиями других людей, но и с другими фрагментами его собственной жизни. Для второго контекст связан с его семьей, для третьего - с определенной культурной задачей, причастность к которой он осознавал.

Классическое определение характеризует смысл как выражающий «отношение мотива деятельности к непосредственной цели действия» (Леонтьев А.Н., 1977, с. 278). В это определение необходимо внести два уточнения. Во-первых, смысл не просто выражает это отношение, он и есть это отношение. Во-вторых, в данной формулировке речь идет не о любом смысле, а о конкретном смысле действия, или смысле цели. Говоря про смысл действия, мы спрашиваем о его мотиве, т.е. о том, ради чего оно выполняется. Отношение средства к цели - это смысл средства. А смысл мотива, или, что то же самое, смысл деятельности в целом - это отношение мотива к тому, что больше и устойчивее, чем мотив, к потребности или личностной ценности. Смысл всегда связывает меньшее с бО льшим, частное с общим. Говоря про смысл жизни, мы соотносим жизнь с чем-то, что больше индивидуальной жизни, с чем-то, что не кончится с ее завершением.

Заключение: качество мотивации в подходах теории деятельности и теории самодетерминации

В данной статье прослеживается линия развития в теории деятельности представлений о качественной дифференциации форм мотивации деятельности в зависимости от того, в какой мере эта мотивация согласуется с глубинными потребностями и с личностью в целом. Истоки этой дифференциации обнаруживаются в некоторых работах К. Левина и в работах А.Н. Леонтьева 1930-х гг. Полный ее вариант представлен в поздних идеях А.Н. Леонтьева о видах и функциях мотивов.

Другое теоретическое осмысление качественных различий мотивации представлено в теории самодетерминации Э. Деси и Р. Райана, в терминах интернализации мотивационной регуляции и мотивационного континуума, в которых прослеживается динамика «вращивания» внутрь мотивов, изначально коренящихся во внешних требованиях, иррелевантных потребностям субъекта. В теории самодетерминации предложено гораздо более четкое описание качественного континуума форм мотивации, а в теории деятельности лучше проработано теоретическое объяснение мотивационной динамики. Ключевым выступает понятие личностного смысла, связывающего цели с мотивами и мотивы с потребностями и личностными ценностями. Качество мотивации представляется актуальной научной и прикладной проблемой, в отношении которой возможно продуктивное взаимодействие между теорией деятельности и ведущими зарубежными подходами.

Список литературы

Асмолов А.Г . Основные принципы психологического анализа в теории деятельности // Вопросы психологии. 1982. № 2. С. 14—27.

Асмолов А.Г . Мотивация // Краткий психологический словарь / Под ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского. М.: Политиздат, 1985. С. 190—191.

Вилюнас В.К . Теория деятельности и проблемы мотивации // А.Н. Леонтьев и современная психология / Под ред. А.В. Запорожца и др. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1983. С. 191—200.

Гордеева Т.О . Психология мотивации достижения. М.: Смысл; Академия, 2006.

Гордеева Т.О . Теория самодетерминации: настоящее и будущее. Часть 1: Проблемы развития теории // Психологические исследования: электрон. науч. журн. 2010. № 4 (12). URL: http://psystudy.ru

Левин К . Динамическая психология: Избранные труды. М.: Смысл, 2001.

Леонтьев А.Н . Проблемы развития психики. 3-е изд. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1972.

Леонтьев А.Н . Деятельность. Сознание. Личность. 2-е изд. М.: Политиздат, 1977.

Леонтьев А.Н . Философия психологии: из научного наследия / Под ред. А.А. Леонтьева, Д.А. Леонтьева. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1994.

Леонтьев А.Н . Лекции по общей психологии / Под ред. Д.А. Леонтьева, Е.Е. Соколовой. М.: Смысл, 2000.

Леонтьев А.Н . Психологические основы развития ребенка и обучения. М.: Смысл, 2009.

Леонтьев Д.А . Жизненный мир человека и проблема потребностей // Психологический журнал. 1992. Т. 13. № 2. С. 107—117.

Леонтьев Д.А . Системно-смысловая природа и функции мотива // Вестник Московского университета. Сер. 14. Психология. 1993. № 2. С. 73—82.

Леонтьев Д.А . Психология смысла. М.: Смысл, 1999.

Леонтьев Д.А . Общее представление о мотивации человека // Психология в вузе. 2004. № 1. С. 51—65.

Маркс К . Капитал // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. М.: Госполитиздат, 1960. Т. 23.

Маркс К., Энгельс Ф . Наемный труд и капитал // Сочинения. 2-е изд. М.: Госполитиздат, 1957. Т. 6. С. 428—459.

Патяева Е.Ю . Ситуативное развитие и уровни мотивации // Вестник Московского университета. Сер. 14. Психология. 1983. № 4. С. 23—33.

Розанов В . Цель человеческой жизни (1892) // Смысл жизни: антология / Под ред. Н.К. Гаврюшина. М.: Прогресс-Культура, 1994. С. 19—64.

Deci E., Flaste R . Why we do what we do: Understanding Self-motivation. N.Y.: Penguin, 1995.

Deci E.L., Koestner R., Ryan R.M . The undermining effect is a reality after all: Extrinsic rewards, task interest, and self-determination // Psychological Bulletin. 1999. Vol. 125. P. 692—700.

Deci E.L., Ryan R.M . Self-determination theory: A macrotheory of human motivation, development and health // Canadian Psychology. 2008. Vol. 49. P. 182—185.

Nuttin J . Motivation, planning, and action: a relational theory of behavior dynamics. Leuven: Leuven University Press; Hillsdale: Lawrence Erlbaum Associates, 1984.

Для цитирования статьи:

Леонтьев Д.А. Понятие мотива у А.Н. Леонтьева и проблема качества мотивации. // Вестник Московского университета. Серия 14. Психология. - 2016.- №2 - с.3-18

Краткое доступное изложение современных представлений и теоретических взглядов автора на сущность личности, ее структуру, механизмы развития и взаимоотношения с окружающим миром.

Особое внимание уделяется внутреннему миру личности - ее ценностно-смысловой сфере - и механизмам личностной зрелости, автономии и самоопределения.

Психология свободы

«Завершая данную статью, мы оставляем ее открытой. Наша задача ограничилась постановкой проблемы и указанием основных ориентиров ее более детальной разработки. Самым важным мы считаем сдвиг перспективы рассмотрения человеческих действий, необходимость которого, несомненно, назрела. Это было замечено еще три десятилетия назад. «Ошибка - считать, что поведение должно быть зависимой переменной в психологических исследованиях. Для самого человека это независимая переменная».

Психология смысла

Монография посвящена всестороннему теоретическому анализу смысловой реальности: аспектов проблемы смысла, форм его существования в отношениях человека с миром, в сознании и деятельности человека, в структуре личности, в межличностном взаимодействии, в артефактах культуры и искусства.

Современная психология мотивации

Сборник работ ученых, представляющих научную школу факультета психологии МГУ, которые посвящены современным проблемам психологии мотивации. Статьи сборника содержат теоретические обзоры, теоретико-экспериментальные и прикладные исследования, опирающиеся на новые тенденции психологии мотивации и саморегуляции, сформировавшиеся в последние два десятилетия.

Тематический апперцептивный тест

Книга представляет собой первое отечественное полное руководство по работе с одной из наиболее сложных и интересных психодиагностических методик. В ней излагается история разработки ТАТ, дается теоретическое обоснование, обзор родственных методов, подробные инструкции по работе с испытуемым, развернутая схема интерпретации, описание и анализ конкретного случая.

Тест смысложизненных ориентаций

Неудача в поиске человеком смысла своей жизни (экзистенциальная фрустрация) и вытекающее из нее ощущение утраты смысла (экзистенциальный вакуум) являются причиной особого класса душевных заболеваний - ноогенных неврозов, которые отличаются от ранее описанных видов неврозов.

Тест "СЖО" является адаптированной версией теста "Цель в жизни" (Purpose-in-Life Test, PIL) Джеймса Крамбо и Леонарда Махолика. Методика была разработана авторами на основе теории стремления к смыслу и логотерапии Виктора Франкла и преследовала цель эмпирической валидизации ряда представлений этой теории, в частности представлений об экзистенциальном вакууме и ноогенных неврозах.

Для профессиональных психологов - исследователей и практиков.